Автокресла из России: качественно, стильно и безопасно. Интервью с экспертом

История создания российского бренда Siger. Как обойти крупные бренды на родном рынке? Какие инвестиции нужны, чтобы создать действительно безопасный продукт? Эти вопросы обсудили эксперты в программе "Выбор родителей" на канале "Медиаметрикс". Гость студии: Иван Никитичев – председатель Ассоциации производителей детских автокресел и колясок «Приоритет».

— Екатерина Аксенова: Доброе утро, уважаемые радиослушатели и зрители нашей программы! Сегодня предпоследний понедельник года и последний в этом году выпуск программы «Выбор Родителей» (авторская программа Татьяны Буцкой). Я ее соведущая – Екатерина Аксенова. И сегодня у нас в гостях Иван Никитичев – председатель Ассоциации производителей детских автокресел и колясок «Приоритет». Верно?

— Иван Никитичев: Добрый день! Да, все верно.

— Екатерина Аксенова: Здравствуйте, Иван! Пожалуйста, расскажите про вашу ассоциацию. Откуда вы? Я знаю, что вы приехали к нам из Рязани.

— Иван Никитичев: Из Рязани, да.

— Екатерина Аксенова: И вот расскажите, пожалуйста, о вас.

— Иван Никитичев: Все очень просто. Ассоциация производителей детских автокресел и колясок достаточно молодая, ей всего около 3-4 лет. Главная цель ассоциации. Их две. Первая – это защита жизни и здоровья детей-пассажиров на автомобильном транспорте. И вторая – это защита отечественных производителей (это социально значимая продукция) от недобросовестной конкуренции со стороны импортеров и недоброкачественных в целом производителей. Сегодня в ассоциацию входит порядка 7 предприятий. Большая часть – это рязанские предприятия, потому что так сложилось, что крупнейшее производство детских автомобильных кресел как раз сосредоточено именно в Рязанской области.

— Екатерина Аксенова: Оно крупнейшее или единственное?

— Иван Никитичев: Нет, оно не единственное, конечно, есть коллеги и в других регионах России, например, в Чебоксарах, в Новосибирске, но пока они не являются участниками нашей ассоциации. Возможно, в будущем это все поменяется. Но сегодня самое крупное производство именно на территории Рязанской области.

— Екатерина Аксенова: С чего это началось? Как так получилось и сложилось? Потому что все-таки категория крупногабаритных детских товаров, к которым относятся автокресла и коляски, она, как мне кажется, среди российских производителей не очень широко представлена, и ярко, что самое главное, то есть мы, по крайней мере, в Московском регионе, я не могу сказать, что мы как-то сильно видим этих производителей. А у вас их семь в ассоциации, еще в Чебоксарах. И вообще, ну, то есть какая-то вот большая, крутая жизнь, про которую мы не знаем. Пожалуйста, расскажите, как все получилось.

— Иван Никитичев: Я хотел бы дополнить. В ассоциации семь компаний – это не все производители непосредственно детских кресел. Часть из них – это компании-подрядчики, которые делают те или иные операции для производителей, например, скажем, литье пластиковых деталей или пошив чехлов для детских кресел. Потому что кресло состоит из множества элементов: фурнитуры, пластик.

— Екатерина Аксенова: Комплектующие тоже у вас свои.

— Иван Никитичев: Да, комплектующие, ткань, поролон и так далее и тому подобное.

— Екатерина Аксенова: Потрясающе! Пожалуйста, прям вот сначала. С какого года началось, как все закрутилось?

— Иван Никитичев: Начнем, вообще, гораздо раньше. В 2007 году изменились правила дорожного движения. Появился пункт о том, что ребенка обязательно перевозить с использованием детского автокресла. Ну и штрафы, соответственно, появились. В тот момент в России не было ни одного производства этой продукции, и поэтому Правительство Российской Федерации обнулило таможенные пошлины, для того чтобы наполнить рынок этой продукцией. К слову говоря, оно обнулило временно на девять месяцев, потом повторили еще на девять месяцев. Сегодня 2019 год кончается, а временная нулевая пошлина для импортеров до сих пор действует. Это первый такой странный алогизм. Ну вот тем не менее, в 2007 году ввели правила, и впервые кресло Siger появилось в 2008 году. Тогда это только были первые шаги рязанского предприятия по производству этой продукции. Но поскольку, как говорится, успели практически самые первые попробовать развить эту отрасль, это производство, на сегодняшний день как раз у рязанских предприятий накоплен очень большой и производственный и научно-технический потенциал, связанный с производством этой продукции. Вот с 2008 года прошло уже, считайте, сколько там, одиннадцать лет, и сегодня кресло Siger – это самое популярное кресло в России, ну, в Российской Федерации. Если говорить так, без цифр, а просто категориями, то каждое четвертое кресло, которое продается в России, – это кресло под брендами рязанских производителей, в том числе Siger, каждое пятое кресло. А, наоборот, немножко поправлюсь. Каждое пятое кресло – это как раз под брендами рязанских производителей и каждое четвертое кресло производится, в принципе, на рязанских предприятиях. С чем это связано? Поскольку отечественные производители, которые входят у меня в ассоциацию, смогли предложить более выгодные условия для тех, кто раньше возил из-за рубежа, из Китая в первую очередь, то очень многие бренды на сегодняшний день перешли на сотрудничество с рязанскими предприятиями.

— Екатерина Аксенова: А как это реализуется на практике?

— Иван Никитичев: Мои участники ассоциации производят кресла под чужими торговыми марками для многих российских предприятий. Я, к сожалению, не могу называть их бренды.

— Екатерина Аксенова: Я только хотела, конечно же, спросить.

— Иван Никитичев: Потому что, сами понимаете, это относится к разряду коммерческой тайны. Возможно, кто-то не хочет светить, что он в России производит, поскольку есть некая история бренда. Но, тем не менее, там около двадцати брендов, помимо собственных производится в Рязани.

— Екатерина Аксенова: Такой вопрос. Почему огромные автомобильные магнаты не стесняются того, что они производятся в России, а именно вот автокресла или которые бренды с историей в шестьдесят лет и так далее, они почему-то не хотят?

— Иван Никитичев: Во-первых, автомагнаты, я думаю, у них выбора особого не было, то есть был курс на локализацию производства. А если касаемо нашего сегмента, то дело в том, что детское автокресло то же самое Siger, оно сегодня одно из самых наиболее доступных на рынке Российской Федерации. Понятное дело, что кресла под другими брендами в похожих форм-факторах зачастую могут стоить чуть дороже, потому что предприятие хочет свою наценку правильную сделать, как у них в соответствии с политикой. И если глубоко вдаваться в детали потребителю, то у него возникнет резонный вопрос: вот есть кресло Siger, а вот есть похожее, тоже сделанное вроде как и в России, но.

— Екатерина Аксенова: Какие они хитренькие.

— Иван Никитичев: Ну это бизнес, что поделаешь, да.

— Екатерина Аксенова: Ну понятно. Скажите, пожалуйста, где вы представлены, на каких онлайн-площадках и в офлайн площадках можно вас встретить?

— Иван Никитичев: По онлайну, это все самые популярные интернет-магазины России. Их можно назвать?

— Екатерина Аксенова: Да, конечно. Мы с ними сотрудничаем, партнерствуем.

— Иван Никитичев: OZON, Wildberries. «Юлмарт», не знаю, сейчас. Lamoda. Самые крупные. Даже Tmall, известная площадка.

— Екатерина Аксенова: Да, конечно, AliExpress.

— Иван Никитичев: «Беру» (маркетплейс Яндекса) и так далее. То есть, в принципе, в любом более-менее крупном интернет-магазине вы найдете продукцию рязанских производителей.

— Екатерина Аксенова: А в офлайне?

— Иван Никитичев: В офлайне тоже это большая часть детских сетей. У них есть, конечно, политика на замещение собственными брендами, но, тем не менее, я думаю, что.

— Екатерина Аксенова: «СТМ» это называется, да?

— Иван Никитичев: СТМ, да. Собственные торговые марки. Тем не менее, в «Детском мире» представлены детские автокресла Siger, в других детских сетях, в автомобильных каналах во всех. То есть если есть крупный магазин по продаже автокомпонентов, где есть категория детских автокресел, то, скорее всего, вы там найдете и кресла Siger. Это достаточно просто проверить. На сайте компании, на сайте бренда Siger, в принципе, указаны все точки продаж, где вы можете приобрести. Это вся Россия, страны СНГ и так далее.

— Екатерина Аксенова: Давайте вернемся к началу разговора. Как так вышло, откуда вот эта была смелость и уверенность в том, что получится первыми в России запустить такой амбициозный, уже не проект, а вот эту вот историю? Это же очень серьезно с точки зрения и капиталовложений, это очень серьезно с точки зрения безопасности, то есть там поднимается, как вы сами сказали, это социально.

— Иван Никитичев: Социально значимый товар.

— Екатерина Аксенова: Социально значимый товар, да.

— Иван Никитичев: Я как раз когда к вам ехал, слушал одну интересную аудио-книгу про развитие Amazon, про учредителя этой компании. Вот он сказал одну классную фразу, я дословно ее не помню, о том, что предприниматель от не предпринимателя отличается тем, что предприниматель будет всегда пробовать, даже если у него не получится. Поэтому я думаю, что когда мои коллеги в 2008 году пробовали, стопроцентной уверенности не было, но решили, так сказать, рискнуть, попробовать. Поэтому при правильном подходе на относительно свободном рынке на тот момент, с хорошей командой инженеров, я думаю, что это как раз и был залог успеха.

— Екатерина Аксенова: Инженеры российские? И дизайнеры российские, да?

— Иван Никитичев: Да. И дизайнеры, и инженеры российские. Вот сегодня крупнейший производитель детских автокресел в России, вот у меня он в ассоциации тоже, это фабрика детских кресел «Старт».

— Екатерина Аксенова: Про них я слышала.

— Иван Никитичев: У нее собственный инженерно-технический департамент, свои дизайнеры, сидят свои инженеры, то есть полностью проектировка создания нового продукта осуществляется именно силами компании.

— Екатерина Аксенова: А как это происходило? Все равно интересно. Брались за образец западные аналоги?

— Иван Никитичев: Конечно, да.

— Екатерина Аксенова: То есть как-то это изучалось? А как? Была возможность проникнуть в святая святых, именно в технологию (как устроен каркас, как устроена вот эта система защиты)?

— Иван Никитичев: Человек с хорошей инженерной мыслью, в принципе, ему достаточно пробрести образец.

— Екатерина Аксенова: И разобрать его?

— Иван Никитичев: Разобрать, посмотреть, как он устроен, и дальше попробовать его спроектировать. Это не самое сложное. Проектирование детского кресла – это, по сути, не самое сложное. Спроектировать может любой более-менее технически подкованный инженер.

— Екатерина Аксенова: Что самое сложное?

— Иван Никитичев: Самое сложное, чтобы это кресло прошло испытания.

— Екатерина Аксенова: Вот, я к этому и клоню.

— Иван Никитичев: Потому что, да, проектировка, она сама по себе недостаточна, потому что кресло, оно же должно обеспечить защиту жизни и здоровья ребенка. И поэтому подвергается оно динамическим испытаниям, (...10:18) и так далее. Идея в чем? Если по-простому, то проходит краш-тест. Сажается манекен и на катапульте разгоняется и ударяется, и проверяется, как кресло выдержало нагрузку и защитило, ну, ребенка, есть ли перелет так называемый и так далее. Так вот, создать кресло, которое успешно пройдет эти испытания, – вот это самое сложное. Потому что в целом для того, чтобы одно кресло создать, довести от момента появления первого образца до серийного, – это примерно около пятнадцати ударов надо.

— Екатерина Аксенова: Итераций, да?

— Иван Никитичев: Пятнадцать ударов. Потому что после каждого удара уже инженеры получают информацию, что нужно доработать, где довести, какие параметры и так далее.

— Екатерина Аксенова: Татьяна Викторовна, в предыдущем эфире упомянула, что вот эти манекены, они каких-то безумных денег стоят, и что-то там в районе, я не буду называть цифры, чтобы не быть голословной. Как это реализовывалось с рязанскими автокреслами на первом этапе? То есть прям была отдельная статья инвестиций, большая, вот в эти манекены?

— Иван Никитичев: Манекены – это собственность лаборатории, которая проводит испытания. Сегодня я в России знаю две организации. Это институт «НАМИ», Дмитровского полигона, где, собственно, Aurus, насколько я понимаю, автомобиль, тоже там тестировался и создавался. И вторая лаборатория – это лаборатория Хард Групп. Она тоже в Подмосковье находится. Вот две лаборатории мне известны, которые имеют катапульты и манекены. Стоимость манекена я вам точно не скажу. Да, она, действительно, какая-то заоблачная. И к тому же он имеет ресурс своей жизни, потому что испытывает же нагрузки.

— Екатерина Аксенова: Разумеется.

— Иван Никитичев: Но примерно, чтобы вот, если в деньгах посчитать, то испытание одного кресла – это порядка 30 тысяч долларов, если все удары провести. Это сколько у нас получается? 30 тысяч долларов. Это примерно 2 миллиона рублей, если я правильно, понимаю. Да, 2 миллиона.

— Екатерина Аксенова: И стоимость одного?

— Иван Никитичев: Это вот комплекс испытаний. Несколько ударов, проверка на горючесть материала.

— Екатерина Аксенова: А есть ли какой-то момент, когда принимается решение самой лаборатории, будет она сотрудничать, будет тестировать автокресла или нет, или это решается исключительно на клиентской основе?

— Иван Никитичев: Да, договорными отношениями, пожалуйста.

— Екатерина Аксенова: Просто вы приходите, отдаете деньги, и они вам проводят испытания?

— Иван Никитичев: Да. Хоть сто раз испытывайте и так далее. Платите просто и все.

— Екатерина Аксенова: И на изначальном этапе, одиннадцать лет назад, у вас вот так ровно все и происходило? Вы создали кресло и отдали его в лабораторию, прошли испытания?

— Иван Никитичев: Одиннадцать лет назад я еще не занимался вопросами детской безопасности. Ну, если я правильно помню историю как раз развития бренда и производства, конечно, кресла отдавались в специализированные компании по сертификации, они проводили испытания и получали разрешительные документы. Как это проходило детально – не знаю, потому что тогда еще, я говорю, не занимался этой отраслью, но вот за годы моей работы я уже несколько раз посещал множество испытаний, наблюдал это, поэтому.

— Екатерина Аксенова: И когда последний раз это происходило? С какой моделью? Что вы тестировали?

— Иван Никитичев: Последний раз это происходило в этом году, если я правильно помню. Рязанский производитель проводил испытания в Подмосковье для того, чтобы экспортировать эти кресла в Европу. Тут, кстати, интересный момент. Рязанские автокресла не только продаются в России успешно, но и они уже экспортируются в страны в Евросоюза под их собственными брендами и европейским заказчикам.

— Екатерина Аксенова: Отлично! Это, очень радует. Скажите, а вы, как ассоциация, помогаете экспортировать, то есть помогаете решать вопросы логистики, размещения и так далее? Или это отдается на откуп какому-то экспортному центру? У нас есть Российский экспортный центр, есть Московский. Как это реализуется? Или они сами как-то это все?

— Иван Никитичев: Я вот поверхностно тоже знаю, как проходят процедуры у них экспорта. Конечно, есть сотрудничество с Российским экспортным центром в плане организации, помощи в организации выставок за рубежом. Задачи ассоциации все-таки несколько иные. Это защита от недобросовестной конкуренции, это и защита как раз здоровья и жизни детей-пассажиров. Здесь очень тонкий момент есть. У нас в России очень странный потребитель. Детское автокресло, например, Siger, самой популярной категории, 1,2,3, это трансформер, которое практически от 1 года до 12 лет, в розницу будет стоить, наверно, в районе 3,5 тысяч рублей. Это если без Isofix.

— Екатерина Аксенова: Ничего себе! Отлично!

— Иван Никитичев: Ну 3,5-4. С Isofix – в районе 5 тысяч рублей. Штраф за перевозку ребенка без детского кресла – 3 тысячи рублей. Так вот, за девять месяцев этого года, по данным ГИБДД, было выписано 500 тысяч штрафов за перевозку детей с нарушением на сумму 1,6 миллиарда рублей. Это к чему говорю? Что у нас сегодня социальная ответственность родителей, которые водят автомобиль и перевозят детей, она, к сожалению, оставляет желать лучшего. Поэтому одним из наших направлений является как раз просветительская работа. Для этого у нас созданы свои Интернет-ресурсы, где рассказывается, как подобрать кресло. Мы не говорим о каких-то конкретных марках. Мы просто хотим научить потребителя.

— Екатерина Аксенова: Культуре.

— Иван Никитичев: Культуре перевозки ребенка, во-первых, а во-вторых, технологии подбора кресла. К сожалению, особенно до последнего года, до 2019, было очень много контрафактной продукции на рынке России, которые по поддельным документам из-за рубежа завозились, чаще всего из стран Юго-Восточной Азии. И вот мы тоже проводили такую просветительскую работу: как определить, хорошее кресло, не хорошее, на что обращать внимание.

— Екатерина Аксенова: Проводили или проводите?

— Иван Никитичев: И проводили и проводим. Сейчас мы пытаемся совместно с ГИБДД как-то все-таки засотрудничать, потому что необходимо проводить регулярно рейды в местах, где часто автолюбители с детьми ездят: садики, детские центры и так далее и тому подобное. Как говорится, один в поле не воин. Просто общественникам.

— Екатерина Аксенова: На самом деле, «Выбор родителей» занимается тоже подобными вопросами, то есть, не знаю, в курсе вы или нет, проекта Татьяны Буцкой и «Совета Матерей» по запрещению треугольников (удерживающих устройств). Вы слышали?

— Иван Никитичев: Более того, мы в рамках этого проекта публикуем вашу информацию на нашем сайте.

— Екатерина Аксенова: Вот видите.

— Иван Никитичев: Который, называется у нас он «Дети в приоритете». То есть у нас есть такой проект – «Дети в приоритете», где как раз. Такой рисковый, конечно, проект. В каком в плане? Мы наносим на карту точек продаж все точки продаж, где выявлена опасная продукция.

— Екатерина Аксенова: Рискованно.

— Иван Никитичев: Да. Мы не заявляем, что это плохая точка, мы просто заявляем о том, что в данной точке была обнаружена продукция, которая опасна для вашего ребенка. Вы можете сами сделать решение – ходить вам в эту торговую точку или не ходить. А есть точки, где у нас, например, обозначено, что в данной торговой точке продаются детские удерживающие устройства, которые прошли все испытания, потому что мы знаем.

— Екатерина Аксенова: Знак качества.

— Иван Никитичев: Ну, у нас нет знака качества, но мы так пытаемся подсказать. Поэтому, конечно, проект знаем. И вот эти корректоры, с ними мы борьбу вели уже много лет. Вот буквально, по-моему, в 2017 году изменились правила ПДД и исключили формулировку «иные устройства».

— Екатерина Аксенова: Знаете, какой у меня вопрос в связи с озвученной вами статистикой возник, что многомиллиардные штрафы зафиксированы, – как быть в ситуации, когда необходимо отвезти ребенка, предположим, экстренная какая-то ситуация, ко врачу, или еще куда-то? Родитель один за рулем, а ребенок ну просто не сидит физически. Он выгибается, у него как-то, ну, все происходит, все выливается в какую-то ужасную истерику, и есть опасность для здоровья с этой стороны, что эта истерика может перерасти в какую-то не очень хорошую для здоровья тоже историю. Я понимаю, что это вопрос очень открытый. Я его задаю, скорее, вам, как эксперту, есть ли мысли по этому поводу у сообщества производителей автокресел?

— Иван Никитичев: Мысли есть однозначно, на самом деле. Вот вы сравнили: истерика, например. Я сравнивал бы истерику с ДТП. Я понимаю, что всякие ситуации бывают: когда родитель один, когда ребенку крайне плохо, он не сидит в кресле. Это все понятно. Но здесь надо оценивать риски. Лучше уж, конечно, двадцать минут потерпеть, допустить, с моей точки зрения, истерику, чем допустить в случае ДТП нанесение достаточно тяжелых телесных повреждений ребенку. К слову сказать, например, вы знаете, что по статистике, в России порядка 70 процентов ДТП происходит – это когда вбок автомобиль.

— Екатерина Аксенова: А это как раз со стороны ребенка.

— Иван Никитичев: Это либо со стороны ребенка либо с другой стороны и так далее. Я к тому, что это не лобовое столкновение, а именно когда вбок. Ну а про лобовое столкновение, там вообще отдельная история. Дело в том, что кресла испытываются на скорости в среднем 45, максимум 50 километров в час, и то имитируется удар в неподвижный объект, то есть в стену практически.

— Екатерина Аксенова: И вес ребенка становится при этом ударе?

— Иван Никитичев: Вес ребенка в несколько, чуть ли не в сотню раз увеличивается. Но дело в том, что если это происходит живое лобовое столкновение автомобиля, то скорость увеличивается, считайте, в два раза. Получается, не 40 уже у вас скорость удара, а 80 километров в час. Поэтому, например, при 80. Всего лишь вы едете 40 километров в час и, так сказать, встречаетесь с машиной, которая тоже всего лишь 40 километров в час. Очень небольшое будет ДТП, но при этом ребенок, скорее всего, получит, даже возможно, травмы. Они будут совместимые с жизнью, то есть он выживет и так далее, но ушибы, ссадины, – гарантировано. Это если он будет пристегнут в кресле.

— Екатерина Аксенова: Всего лишь на 40 километров в час.

— Иван Никитичев: Да, это всего лишь на 40 километров в час при лобовом ударе. Поэтому вопрос ваш очень сложный. Мы как раз сейчас тоже готовим некий проект для Министерства промышленности и торговли, для Министерства здравоохранения о том, что необходимо оснастить и машины скорой помощи детскими удерживающими устройствами.

— Екатерина Аксенова: Абсолютно точно, конечно.

— Иван Никитичев: Потому что ситуация тоже достаточно.

— Екатерина Аксенова: Патовая. Почему, да?

— Иван Никитичев: Я просто хотел на ваш вопрос ответить, что вызовите скорую, а потом вспомнил, что в скорой-то тоже нет детских удерживающих устройств, а скорость автомобилей скорой помощи часто достаточно высокая. Поэтому проблем много. Их надо решать, решать совместно с обществом, с профильными ведомствами и комитетами, с потребителями.

— Екатерина Аксенова: Очень здорово, что вы взяли на себя такую функцию. Кто-то должен делать это для всех для нас.

— Иван Никитичев: А детские автобусы? Не задавали себе вопрос? Часто на дорогах вы видите автобус «Внимание, дети!» Дети же без кресел перевозятся.

— Екатерина Аксенова: Да, просто как есть.

— Иван Никитичев: То есть они сидят на штатных сиденьях автобусов.

— Екатерина Аксенова: Не пристегнутые, как правило.

— Иван Никитичев: Не пристегнутые, как правило, и так далее. Вот недавно был, к сожалению, трагический случай в Чите, если я правильно помню. Да, в Чите. Если я правильно помню, там было два ребенка в автобусе. Автобус еще и перевернулся. Конечно, даже с креслом были бы получены травмы, но степень их тяжести была бы, я думаю, значительно ниже, чем.

— Екатерина Аксенова: И какие у вас планируются на 2020, скажем так, год шаги в этом отношении? То есть какие у вас в ближайшей перспективе планируются активности для того, чтобы продолжить эту работу?

— Иван Никитичев: У нас несколько направлений развития. Направление первое – это наш проект «Дети в приоритете». Он очень простой. Мы хотим создать пункты бесплатного проката детского автокресла во всех, для начала, городах, которые с населением от 500 тысяч человек. Также заняться просветительской все-таки работой в родильных учреждениях, в роддомах, чтобы еще до момента выписки ребенка родители уже знали, как правильно перевозить ребенка и у них была возможность либо приобрести где-то в городе кресло.

— Екатерина Аксенова: А какую-то брошюру маме дают, да?

— Иван Никитичев: Брошюру, ссылка на сайт: как подобрать кресло, как убедиться, что оно надежное, что оно безопасное и так далее. Если у вас нет желания сейчас приобретать кресло, то вот вам прокат детских кресел, бесплатный, как мы рассчитываем сделать. Это первое направление. Второе направление – это все-таки мы хотим заняться вопросом, связанным с перевозкой детей в машинах скорой помощи, а также в детских автобусах, потому что их количество растет с каждым годом, и необходимо обратить внимание на то, как дети перевозятся. И третий момент – это в целом просветительская работа на тему того, что детей. Мы все время говорим родителям, что кресло стоит 4 тысячи рублей, штраф даже 3 тысяч и рублей, бог с ним. Но это не сопоставимо с жизнью ребенка. Всего лишь каких-то 4 тысячи рублей.

— Екатерина Аксенова: Давайте вернемся обратно к этой магической цифре. Как она получается? Как она складывается? На самом деле, на прошлой неделе мы проводили съемки ролика, и там участвовало ваше автокресло, правда, не Siger.

— Иван Никитичев: Smart Travel.

— Екатерина Аксенова: Smart Travel, да. Мы его всячески потрогали, понаклоняли, и убедились, что мало того что оно очень надежное, ну, выглядит, по крайней мере, таким надежным, оно еще потрясающее по дизайну, и там отличные ткани, отличная фурнитура. Как вы все это делаете? И сколько у вас производственных линий? Давайте на примере Siger и Smart Travel.

— Иван Никитичев: Siger – это самое доступное сегодня детское автокресло в России. Мы его так и позиционируем. Производитель который, вот у меня в ассоциации. А Smart Travel – это его более премиальная линейка. Его главная идея позиционирования заключается в том, что если Siger – это наиболее доступное кресло, которое обеспечивает безопасность, то Smart Travel – это еще и комфортное кресло.

— Екатерина Аксенова: Оно очень комфортное. Оно такое мягкое, форма красивая.

— Иван Никитичев: Там другие материалы, абсолютно верно, используют, там кожа, флис, дополнительные демпферы установлены и так далее. Оба эти кресла производятся как раз в Рязани и в Рязанской области. Локализация производства, я оценил ее, – процентов 95. Из-за рубежа только привозится ткань и мелкие элементы фурнитуры. Почему ткань? Потому что в России, к сожалению, эту промышленность.

— Екатерина Аксенова: У нас, по-моему, все так говорят, абсолютно. Кто бы что ни производил.

— Иван Никитичев: В Советском Союзе, я думаю, были большие текстильные предприятия, которые производили огромное количество тканей, но сегодня, например, полиэстер в России не производят. А если и есть компании, то цена получается на уровне итальянских тканей. Почему именно полиэстер? Потому что ткань должна быть гипоаллергенная, чтобы у ребенка не создать дополнительных проблем со здоровьем. Предприятия, если говорить, например, о фабрике детских кресел «Старт», я точно цифры не помню, но это порядка четырехсот человек, работает на предприятии. Плюс если взять предприятия-подрядчики, которые производят элементы некоторых кресел, ну, для кресел, то это, я думаю, в районе человек семисот примерно. Отдельно отливаются корпуса детских автокресел. Отдельно. Есть выдувные, есть литьевые. Там особенности производства. Есть такая внутренняя система качества, и лаборатория, которая проверяет всю фурнитуру, материалы и так далее. Дальше швеи на одном из предприятий-смежников шьют как раз чехлы для этих кресел.

— Екатерина Аксенова: Все отшивается на одном предприятии для всех?

— Иван Никитичев: На разных. По-моему, в районе двух предприятий занимается пошивом. Да, два предприятия занимаются пошивом для детских кресел.

— Екатерина Аксенова: Вопрос: почему все-таки локализация именно такая? Не про 95 процентов, а именно про Рязанскую область. Потому что производители друг у друга что-то покупают и им проще вместе находиться и проще как-то вместе коллаборации создавать, сотрудничать? Или почему именно в одном месте все сконцентрировалось?

— Иван Никитичев: Так сначала сложилось исторически, потому что, я говорю, что в 2008 году началось первое производство детских автокресел в Рязани, потом вокруг него появлялись предприятия, которые хотели, так сказать, предложить свои услуги, свои товары для этого производителя. Кстати, сегодня мы еще от лица ассоциации создали первый в России промышленный кластер по детским товарам.

— Екатерина Аксенова: Здорово!

— Иван Никитичев: Это Рязанский инженерно-производственный кластер детских потребительских товаров. Это как раз к вопросу о кооперации, потому что уже среди моих участников ассоциации уже достаточно высокий уровень кооперационных связей, и вот в рамках промышленного кластера, который мы совместно с Правительством региона создали, при их помощи, точнее, мы как раз попытаемся усилить эти кооперационные связи. Возможно, даже появятся новые производства на территории Рязанской области. Если объем производства участников кластера будет расти, то появятся поставщики сырья. Возможно, кто-то начнет ткани делать, наконец.

— Екатерина Аксенова: Но вы не насыщаете пока российский рынок полностью продукцией? У вас есть большие горизонты, куда расти, вы прям видите четко горизонт планирования?

— Иван Никитичев: Конечно. Сегодня доля участников ассоциации на рынке России оценивается где-то в 27 процентов.

— Екатерина Аксенова: Это очень здорово!

— Иван Никитичев: Достойный результат. Всего на рынке России, я помню, вроде порядка двухсот брендов детских кресел. Есть мировые именитые марки с Европы и очень много там до сих пор китайского импорта. Но так сложилось, что порядка 27 процентов. В целом производственный потенциал участников ассоциации позволит закрыть всю потребность российского рынка.

— Екатерина Аксенова: Я к этому и клоню, да.

— Иван Никитичев: Это 1,5 миллиона детских автокресел. Вот по нашим оценкам, рынок детских автокресел в России, – 1,5 миллиона. Мои участники ассоциации, они смогут закрыть 100 процентов. Пока, конечно, это кажется какой-то далекой перспективой и, в принципе, наверно, нереально. Есть какое-то антимонопольное законодательство.

— Екатерина Аксенова: В общем, да.

— Иван Никитичев: Есть желания потребителя выбирать между странами производства, марками. Это все абсолютно нормально и хорошо. Поэтому я все-таки ориентируюсь на то, что, конечно, доля рязанских производителей будет расти на рынке России, и в то же время, что будут увеличиваться экспортные поставки, потому что сегодня сложилась такая конъюнктура, в принципе макроэкономическая обстановка в России, что даже стоимость работ (зарплаты рабочих, накладные расходы по России) либо сравнялась уже со стоимостью этих же затрат, скажем, в том же Китае, а где-то даже и стала чуть пониже. При этом средняя зарплата на предприятиях-участниках ассоциации – 32-35 тысяч рублей, то есть выше, чем средняя, как это называется, минимальная зарплата по России.

— Екатерина Аксенова: То есть у вас еще довольно такая внушительная миссия – это обеспечение рабочих мест, да?

— Иван Никитичев: Конечно, да. В рамках ассоциации, например, мы тоже открываем новый проект. У нас, я надеюсь, что в следующем году он стартанет. Это будет первый завод детских колясок в России полного цикла.

— Екатерина Аксенова: Отлично! Это такие хорошие новости.

— Иван Никитичев: Есть другие предприятия в России, но в основном это, по большей части, сборочные предприятия. В Рязани же будет завод полного цикла, где и рама. Понятно, алюминий мы делать не будем. Это понятное дело. Профиль будет закупаться для рамы. Но тем не менее производство рамы и производство всех пластиковых деталей, пошив, возможно, даже линия по производству колес, – будет все сосредоточено в Рязани. И сегодня, по нашим оценкам, это позволит дать на полки цену примерно на 15-17 процентов ниже, чем европейские аналоги соответствующей категории. Не секрет, что у нас сегодня на рынке очень востребованы польские коляски.

— Екатерина Аксенова: Да.

— Иван Никитичев: Они очень хорошего дизайна, достаточно приличного качества и так далее. Вот рязанские коляски будут того же европейского качества, но только по более доступной цене.

— Екатерина Аксенова: Отлично! Восхитительные новости! Хорошие планы на год.

— Иван Никитичев: Стараемся.

— Екатерина Аксенова: Хочу вернуться к бренду Siger. Сейчас я вижу, что с вами сотрудничает Дисней, и хотелось бы про это поговорить. Потому что такое лицензионное соглашение – это круто, и это вызывает и восторг, и сразу, конечно же, хочется купить. Как это получилось? То есть Дисней сам на вас вышел или вы стучались к ним и говорили, может быть, вы хотели бы с нами поработать? Как это происходило и какие у вас взаимоотношения сейчас, надолго ли это?

— Иван Никитичев: Компания «Старт» является производителем детских автокресел, но контракт, по-моему, заключен на другую компанию, то есть «Старт» является производителем детских автокресел под маркой Дисней, кстати, на Европу тоже. То есть завод прошел аккредитацию от компании Дисней, аудит так называемый, теперь он, в принципе, для любого лицензиата в мире может производить. Соглашение заключено на другую компанию. Но. О самом соглашении. Оно, в принципе, органично, потому что есть крупнейшие российские производители детских кресел и колясок. Ну, отдельно, отдельно другое. Есть ассоциация. И на одной из выставок мы встретились с представителями компании Дисней, и просто завязался разговор, что у них есть такая замечательная франшиза, франшизы, у меня в ассоциации есть производители, которые могут продукцию от колясок до кресел и так далее, почему бы не попробовать совместить возможности и ресурсы друг друга?

— Екатерина Аксенова: Как давно это получилось?

— Иван Никитичев: Год назад.

— Екатерина Аксенова: И год уже выпускаются автокресла с Микки Маусами?

— Иван Никитичев: Кресла выпускаются несколько месяцев, потому что процесс разработки шел, согласование. Это достаточно непростой процесс, потому что компания Дисней имеет свои жесткие стандарты мировые.

— Екатерина Аксенова: В общем, оно, конечно, оправдано.

— Иван Никитичев: Конечно, да. И поэтому процесс согласования, процесс разработки, он достаточно такой затяжной. При этом в разработке дизайна в том числе нам помогают дизайнеры российского офиса Диснея. На самом деле, я не думаю, что кресла Диснея станут сверх популярны в России, потому что это же все-таки плюс к цене. Потому что производителю необходимо стоимость франшизы заложить.

— Екатерина Аксенова: Сколько процентов?

— Иван Никитичев: Я не могу сказать, сколько франшиза, понятное дело, это коммерческая тайна, но на полке.

— Екатерина Аксенова: Нет, просто в процентном со отношении насколько она увеличивается?

— Иван Никитичев: На полке разница в цене будет примерно 20 процентов.

— Екатерина Аксенова: То есть кто готов переплатить за то, чтобы вот это веселило ребенка.

— Иван Никитичев: Да, но, удивительно, но чаще всего причина покупки – это не любовь ребенка к этой франшизе.

— Екатерина Аксенова: А любовь мамы.

— Иван Никитичев: А любовь родителей к данной франшизе, потому что какие-то детские воспоминания, любовь к брендам, к франшизам этим как бы.

— Екатерина Аксенова: Кто у вас там есть помимо Микки и Минни?

— Иван Никитичев: У нас есть Микки Маусы, Минни Маусы, у нас есть Король Лев, Человек-паук, Мстители Marvel. Я даже всех сейчас не вспомню, наверно.

— Екатерина Аксенова: Ох, наверное, папы раскупают Мстителей просто вообще?

— Иван Никитичев: Человек-паук очень популярен стал. Удивительно. Но человек паук взрослый уже продукт, ну, франшиза сама по себе, поэтому он используется на креслах 3 категории (бустер). К сожалению, последние правила ПДД исключили бустер из обязательных кресел.

— Екатерина Аксенова: Почему к сожалению?

— Иван Никитичев: Потому что все равно снижает уровень, по нашему мнению, уровень безопасности.

— Екатерина Аксенова: То есть можно просто без всего ездить?

— Иван Никитичев: С 7 лет можете просто на заднем. На переднем сиденье обязательно использовать кресло 3 категории. А вот на заднем – пристегивайте ребенка штатным ремнем и ездите.

— Екатерина Аксенова: Но все равно это не оправдано, с вашей точки зрения, по безопасности?

— Иван Никитичев: Дело в том, что в Европе, например, правила более жесткие, которые регламентируют перевозку.

— Екатерина Аксенова: В шлеме ездить?

— Иван Никитичев: К счастью, пока нет, – в шлеме, потому что у меня у самого дети, и заставить свою дочь ездить в шлеме можно, если только ей на экран проекцию мультиков сделать.

— Екатерина Аксенова: Я просто ассоциацию провожу с детскими площадками в Европе, когда детки на качелях в шлемах катаются.

— Иван Никитичев: И в налокотниках, в наколенниках.

— Екатерина Аксенова: Да.

— Иван Никитичев: Даже возьмем по штрафам. Кстати, интересный факт. В Украине ввели, наконец-то, правило тоже, о том, что детей перевозить в креслах. И у них интересная система штрафов. У них прогрессивная система штрафов. Если вас первый раз поймали – штраф равен 100 процентов.

— Екатерина Аксенова: Мотивация.

— Иван Никитичев: Второй раз – он уже будет в двукратном размере.

— Екатерина Аксенова: Понятно.

— Иван Никитичев: Мы, собственно, такую же идею предлагали, на самом деле, и предлагаем в России внедрить. Потому что я вам статистику привел – 500 тысяч штрафов. Если неприятные цифры взять, то ежегодно порядка 600 детей погибает в автомобилях и около 7 тысяч получают травмы различной степени тяжести. Поэтому я думаю, что никакой проблемы, если у потребителя есть автомобиль и ребенок, приобрести кресло – это не так трудно. Сегодня это не такие бешеные деньги.

— Екатерина Аксенова: По поводу автомобиля, который есть. Сейчас, по крайней мере, в городах-миллионниках все больше и больше миллениалов, родителей, пересаживается на каршеринг. Это не секрет. Что можно, как вы считаете, можно ли предложить какой-то продукт, который будет не большим (стандартным, тяжелым креслом), а какой-то универсальной легкой конструкции, но прочный при этом, для каршеринга, который можно быстро с собой, унести, принести?

—Иван Никитичев: Я понял. Я думаю, что для каршеринга наиболее оптимально – это все-таки универсальная категория – 1, 2, 3, когда можно детей от 1 года до 12 лет возить. Упростить эту конструкцию теоретически можно со временем, но пока это кресло весом, наверно, килограмм 5.

— Екатерина Аксенова: Я просто видела образец тоже на выставке. Это абсолютно складывающаяся такая история из легкого пластика, которую можно прям как сумку взять.

— Иван Никитичев: Вопрос – прошло ли оно испытание по правилам ЕЭК ООН № 44-04, которые регулируют как раз перевозку детей в детских удерживающих устройствах. Там вопрос в том, что придумать можно все что угодно. Раньше были надувные кресла. Такая была категория. Бескаркасное тоже кресло, как треугольнички, только они еще. Ну не надувные. Мы их так называем, то есть они такие объемные, мягенькие, из ткани и так далее. Они никакой защитной функции не несут. Так если, просто не переживать до момента ДТП. Поэтому для каршеринга все-таки лучше универсальное кресло. У меня был опыт общения с каршеринговыми компаниями. И главной проблемой было не категория кресла, а в том, что недобропорядочные водители, когда уходят, иногда берут то, что им не принадлежит, в том числе детские автокресла. Поэтому я думаю, что мы в следующем году тоже, кстати, наверно, еще попробуем поработать с каршеринговыми компаниями. Возможно, как-то, более универсальную модель и более легкую для них подготовить и разработать. Но это тоже потребует определенного времени.

— Екатерина Аксенова: То есть это будет кресло, которое, будет находиться постоянно в машине?

— Иван Никитичев: В багажнике. Почему? В багажнике. Достали.

— Екатерина Аксенова: Оно будет в багажнике лежать.

— Иван Никитичев: Я думаю, что это надо кресло Isofix, потому что оно просто крепится, проще, чем обычное кресло. Оно быстро снимается и быстро устанавливается. И плюс кресло с Isofix более безопасное, потому что крепится к силовому каркасу автомобиля, и получается, во время столкновения кресло держится не ремнями, я прям за железные детали.

— Екатерина Аксенова: За базу.

— Иван Никитичев: На базу, да, все верно.

— Екатерина Аксенова: То же самое, наверно, и с такси. Аналогичная история. Или там какая-то есть тонкость?

— Иван Никитичев: Нет, там все то же самое. И надо отдать должное некоторым агрегаторам. То есть сейчас, в принципе, я знаю, что кресла рязанские, например.

— Екатерина Аксенова: Уже осуществляются поставки?

— Иван Никитичев: Да, они поставляются одному из агрегаторов. Они напрямую от производителя, они от одного из их партнеров поставляются, но по цене, сопоставимой именно с крупнооптовой. Это один из крупнейших агрегаторов и в Москве и в регионах. В Яндексе, я знаю, что у них своя программа по детским такси. И хотя они, надеюсь, тоже рассмотрят рязанских тоже производителей. Потому что нормальная цена, более доступная, и самое главное, производитель находится здесь. В чем особенность? Если вы купите немецкое кресло и у вас возникнет какой-то вопрос. У них есть, само собой, материалы и сайты.

— Екатерина Аксенова: Поддержка должна быть.

— Иван Никитичев: Возможно, телефон горячей линии, да, есть. Ну на этом, наверно, и все. А здесь если у вас возникли проблемы с креслом или, не дай бог, случилось ДТП, производитель всегда здесь, на месте, он готов.

— Екатерина Аксенова: Пришли с визитом или позвонили.

— Иван Никитичев: Вы знаете, у меня был случай – ко мне в ассоциацию обратился адвокат. Случилось ДТП в ЦФО, и вот он обратился с вопросом: как отреагировало бы это кресло рязанского производства при таком-то условии ДТП? Там, в общем, история в чем? Ребенок сильно пострадал в ДТП. И у нас возникли сомнения: был ли он пристегнут. Мы изучали мнение адвоката. Он дал нам ознакомиться с некоторыми материалами.

— Екатерина Аксенова: Он к вам как к экспертам обратился?

— Иван Никитичев: Да, в ассоциацию. Как раз который представляет интересы производителей. И мы достаточно досконально рассмотрели его вопрос: какое ДТП было, в каком скоростном режиме, на каком автомобиле, какая категория кресла и так далее. С уверенностью могу сказать, и мы ему, в принципе, выдали это заключение, что если бы ребенок был пристегнут, то он такие травмы бы не получил. Это один из примеров, что, в любом случае, нахождение производителя здесь, на территории, дает больше возможностей и потребителям и контролирующим органам и так далее. К примеру, Роспотребнадзор регулярно проверяет кресла рязанских производств в предприятиях торговли.

— Екатерина Аксенова: Потому что может, да?

— Иван Никитичев: Да. Есть кому написать, есть к кому обратиться.

— Екатерина Аксенова: Но, между прочим, это и накапливает внутреннюю экспертизу самого Роспотребнадзора, то есть это как бы такая, выгодная для всех, наверно, информационная история в том числе.

— Иван Никитичев: Наверно. Не скажу, что она уж очень выгодна производителю, потому что это отвлекает очень много ресурсов на юридическое сопровождение от ассоциации или от производителя, но тем не менее закон есть закон, что тут поделаешь. Наверно, это правильно, даже, скорее всего, это правильно.

— Екатерина Аксенова: В заключение нашего разговора, так быстро пролетело время, но мы, по-моему, все успели охватить, кажется, все интересующие нас вопросы, хотелось бы спросить по поводу потенциальных ваших партнеров в других регионах, то есть что должен сделать производитель или не производитель, а человек, который хочет открыть бизнес? Есть ли у вас своего рода такая франшиза, которая, или какая-то поддержка, которую вы можете оказать потенциальным производителям на местах, чтобы с вами сотрудничать?

— Иван Никитичев: Производство детских автокресел – это очень сложный бизнес. И это рынок достаточно закрытый. Почему? Потому что необходима и техническая компетенция очень высокая и производственная. Стоимость создания одного кресла примерно 7-10 миллионов с испытанием. И то не факт, что у вас выйдет в итоге так, как надо. Поэтому, я думаю, что новых маленьких производителей можно не ожидать. Есть другие производители в России. Мы всегда для них открыты и готовы к общению и так далее. Требование простое – производить качественную продукцию, сертифицироваться в соответствии с требованиями законодательства, то есть проходить все испытания. У нас, кстати, одна из идей – это чтобы обязать всех, кто привозит в Россию или производится в России, проводить испытания именно на территории Российской Федерации, потому что есть другой способ. Есть способ, когда по документам вы получаете сертификат соответствия. Ну, на импортные чаще всего кресла. Мы открыты для всех производителей, которые честны, которые сами направлены, и поэтому вэлком!

— Екатерина Аксенова: Понятно. Спасибо вам большое!

— Иван Никитичев: Спасибо!

— Екатерина Аксенова: Спасибо большое за то, что слушали нас в уходящем году! И, дорогие слушатели и зрители, мы с удовольствием, с радостью будем делать для вас новые выпуски в 2020. Спасибо!

— Иван Никитичев: Спасибо! Сообщает «Медиаметрикс»

Выбор редактора:

• Какие требования предъявляют к детским автокреслам центры испытаний
• Минпромторг предложит субсидии для производителей детских автокресел
• Родители стали чаще приобретать новые детские автокресла