Директор студии «Паровоз» Антон Сметанкин: «До мультипликаторов кризис дойдет через несколько месяцев»

Студия «Паровоз» рисует мультфильмы уже 6 лет. Здесь создали «Ми-ми-мишек», «Лео и Тига», «Героев Энвелла», «Сказочный патруль» и другие. Каковы перспективы индустрии анимационного кино в России в кризисный период, в каком возрасте стоит начинать показывать мультфильмы детям и почему в стране не появляется работ уровня прошлогоднего «Клауса», рассказывает генеральный директор «Паровоза» Антон Сметанкин.

— Как пандемия сказывается на работе производителей анимационного кино?

— Первые две недели «Паровоз» переезжал, мы переводили сотрудников на удаленку, перевозили компьютеры и мебель. Это большой объем работы — с нами работает более 300 человек. Сначала мы просто всех отправили домой, а через неделю провели опрос, выяснили, кому чего не хватает. Самым популярным запросом оказались кресла. Люди, посидев на домашних стульях, поняли, что так нельзя — у них начинает болеть спина. Кроме того, мы обязали всех сотрудников провести домой для подстраховки дополнительный интернет, чтобы не полагаться на какого-то одного провайдера, и попросили установить тарифы со скоростью не меньше 200 мегабит. Расходы на подключение студия взяла на себя.

За время переезда мы потеряли 50 процентов производственной мощности. Сейчас сократили отставание от своих обычных нормативов до 30 процентов. У нашей студии есть антикризисный план, он не предполагает увольнений, для нас оптимизация производства — это создание новых производственных инструментов, выход на иностранных заказчиков.

Пока мы сотрудников набираем, а не сокращаем: у нас два десятка открытых вакансий. Работа над проектами не прекращается, делаем все линейки — сериалы «Лео и Тиг», «Сказочный патруль», «Герои Энвелла», новый проект «Кошечки-Собачки». Также есть несколько секретных проектов, которые пока не анонсируем. Один из них должен стать событием в анимационной жизни, там очень неожиданная тематика для аудитории 6-12 лет. Сделали пока несколько серий, когда партнеры будут готовы ставить сериал в эфир, расскажем о нем.

Полагаю, что до мультипликаторов кризис дойдет с задержкой в несколько месяцев. Как ситуация отразится на наших заказчиках — детских каналах — мы не знаем. Ближе к осени станут понятны реальные масштабы потерь.

— Может ли в детский контент проникнуть та тревожность и те стереотипы поведения, которые вырабатываются сегодня, в период тотальной закрытости и самоизоляции?

— Пандемия и все проблемы, с нею связанные, не должны что-то кардинально поменять в анимационных сюжетах, во всяком случае, это касается массового продукта. Конечно, визуальными средствами можно пропагандировать те или иные идеи. Недавно для Роспотребнадзора мы делали ролики с персонажами «Ми-ми-мишек» о том, как питаться правильно. Дети могут запоминать какие-то вещи, если мультики будут об этом рассказывать. Но запросов на отражение ситуации с коронавирусом не было. Человечество еще не до конца осознало, что именно нужно делать в текущей ситуации и как кому защищаться — много неясного. Взять те же маски: сначала нам говорили, что маски здоровым людям не нужны, потом оказалось, что все-таки нужны. Думаю, нет необходимости глобально загружать детей теми проблемами, которые решают взрослые — у ребенка должен быть свой мир, который не связан с текущей новостной повесткой. Мы не ставим задачи сделать пандемию анимационным сюжетом — драматургически у нас ничего не изменится. Наша задача как производителя — делать продукт под возрастную аудиторию и внятно его позиционировать, чтобы родители были уверены в безопасности мультфильма для детской психики. Оставив ребенка одного перед экраном, они не должны внезапно увидеть малыша в истерике, шокированного и травмированного.

Конечно, первоочередную роль тут играют взрослые и те условия, которые они создают ребенку. Дозируют ли они развлекательный и образовательный контент или загружают детей по полной. Я, как родитель, выступаю за то, чтобы руководствоваться педагогическими рекомендациями. Конечно, нынешние реалии — большое испытание для всех: родители должны работать из дома, как-то еще и занимаясь ребенком. То, что раньше можно было переложить на плечи педагогов дополнительных занятий, теперь нужно делать самим. Но это разговор уже не о драматургии и сюжетах мультфильмов, а о жизни и ее тяготах — возможно, они проявятся в дальнейшем в культуре и мифологии, но для этого должно пройти время.

— Какова модель выживаемости анимационной студии сегодня? Приходится ли заниматься производством рекламных роликов, или это другая ниша?

— Для нас хлеб — мультипликация, которую покупают телеканалы. У нас есть опыт сотрудничества с «Л’Этуаль», но они на нас вышли напрямую, без посредничества рекламных агентств. С ними мы сделали сериал «Морики Дорики» в поддержку их нового бренда косметики. С точки зрения коммерции для нас это очень успешный проект, но это не реклама в чистом виде. Рекламный рынок в России очень специфический, заказов не так много и бюджеты невелики, а нервов на согласование контента с брендами тратится очень много. В целом могу сказать, что во время пандемии запросов на создание рекламных роликов стало на порядок меньше.

— Почему на вашем YouTube-канале отключены комментарии под мультфильмом «Лео и Тиг»?

— Новые правила YouTube с 2020 года запретили комментарии под детским контентом, поэтому и отключены комментарии под всеми мультфильмами студии. Владельцы платформы хотят, чтобы эта ниша стала более безопасной для зрителя. Но одновременно снизились и доходы у правообладателей, поскольку комментарии — важный элемент продвижения: чем их больше, тем чаще ролик попадает к зрителю в числе рекомендуемых к просмотру. Плюс теперь нет той обратной связи от зрителей, которая была раньше. Что с этим делать, пока никто не знает.

— Как вы для себя определяете баланс между коммерческой и художественной составляющими анимации?

— Мы определяем его вместе с редакторами канала, предлагаем им свое видение продукта, дальше ориентируемся на их точку зрения. Бывает, что нам говорят: это слишком «артхаус», приходится искать более простые решения. Да, фильм «Клаус» в нашей стране не случился бы. Думаю, что и зрители не пошли бы на него в кино. Наши анимационные тренды — это объемная графика, реалистичность, стилистика, культивируемая студиями DreamWorks («Кунг-фу панда», «Мадагаскар», «Шрек» и так далее) и Illumination («Гадкий я», «Миньоны» и др.). Там в первую очередь поддерживается планка технического качества мультфильма. Люди идут на спецэффекты, а драматургия может просесть. Российская аудитория не готова воспринимать произведения, где авторская эстетика перетягивает на себя слишком много внимания. Из наших продуктов, которые из-за консервативности зрителя не стали хитами, могу назвать сериал «Бумажки». Одновременно мы запустили два проекта — «Бумажки» и «Ми-ми-мишки». Первый сериал оказался слишком артовым. Убыточным не стал, его хорошо смотрели, профессиональное сообщество высоко оценило продукт, у зрителей в соцсетях есть фанатские группы «Бумажек», но такого успеха, как с «Ми-ми-мишками», не случилось.

Периодически мы встаем перед вопросом, куда двигаться дальше, и в итоге ориентируемся на коммерческий потенциал и кинотеатральные тренды. От артовых художественных решений зачастую уходим в детализированное, технически сложное изображение, которое с продюсерской точки зрения более востребовано на рынке, рисованному предпочитаем современный трехмерный визуальный стиль (это, касается, например, полнометражного «Кощея»).

— Что такое современный мультипликационный герой для детей, подростков и взрослых сейчас?

— Наш старший зритель — это 12-летний человек. Для него мы делаем сериал «Герои Энвелла». Это самая требовательная аудитория, которая хочет всего — глубокой драматургии, ответов на свои проблемы и на вопросы о школе, о семье, о своем месте в мире, а также ждет от команды сериала профессиональных художественных находок. Это зритель, готовый говорить, что ему нравится, а что не нравится. Группа поклонников сериала «Вконтакте» — 61 тысяча пользователей. Это прекрасные, активные дети.

В детском контенте разброс героев широк — для малышей герои и «Ми-ми-мишки» Кеша и Тучка, и три кота из одноименного сериала, и Барбоскины. Хорошо, что все эти персонажи разные. Их объединяет активность и изобретательность, приключения, придумки. Может, в какой-то другой момент дети разных поколений перестают быть похожи друг на друга и возникает поколенческая разница, но в том возрасте, когда интересен сериал о Простоквашино, нынешние дети ничем не отличаются от советских. Правда, сам контент быстро устаревает, и чем дальше, тем быстрее — дети требуют всё новых историй. Те бренды, которые уже завоевали аудиторию, вынуждены перезапускаться в новой технике, чтобы не терять зрителя. К примеру, «Смешарики» в партнерстве с «Яндексом» перезапускаются в 2d, хотя на определенном этапе они выходили в 3d.

— Почему Масяня перестала быть модной, как считаете?

— Я перестал ее смотреть, потому что для меня она перестала быть интересной содержательно. Мне кажется, авторы потеряли чувство аудитории — осталась примитивная анимация, а вот на языке времени и поколения разговор уже не ведется. На ее место никто, кажется, не пришел, хотя запрос есть. Когда-то эту нишу заполнял «Южный парк» и «Симпсоны». А дальше нас спас «Камеди клаб». Сейчас появились новые формы, например, альманах Netflix «Любовь, смерть и роботы». Это эксперимент, и по его результатам мы понимаем, что аудитория любителей такой анимации пусть в отдельных странах и маленькая, но в целом по миру вполне внушительная. Это главная примета времени в анимации — каждый художник может найти возможность высказаться.

— Какие работы стали для вас откровением за последний год-два?

— Для меня стал событием «Клаус». В нем объединились коммерция и артхаусная анимация. На самом деле в нашей индустрии эксперименты с формой и содержанием периодически приносят взрывные результаты в коммерческом смысле. «Свинка Пеппа», которая стартовала в 2004 году, — реальный артхаус по форме и одновременно ультра успешный коммерчески. Как продюсер я делаю вывод, что никогда не знаешь, что выстрелит, — надо смелее экспериментировать. Нет шаблонов и трендов, которые современный зритель бы не опровергал.

— У нас в мультипликации в какой-то момент появилось много сюжетов, которые разрабатывают русскую, славянскую мифологию, традиционные национальные сказочные сюжеты. Как считаете, это действительно интересно современному зрителю?

— Наш «Сказочный патруль» основан на сказках. Разные источники называют его детским сериалом номер один сегодня. Это и есть ответ на вопрос. Мифология нужна, она ближе, понятнее, — в силу культурного кода, той литературы, которую читают детям с раннего возраста. Сейчас, к примеру, у нас в производстве полнометражный мультфильм «Кощей» — мы за то чтобы обращаться к своему наследию.

— С какого возраста детям стоит смотреть мультфильмы, чтобы это не вредило психике?

— Однозначного ответа на этот вопрос не существует, все зависит от обстоятельств. Наличие мультфильмов для детей всех возрастов делает выбор родителей сложнее. Если бы не было анимации для малышей до года, родители бы точно знали, что ее показывать детям нельзя. Но теперь такие мультфильмы есть, и у взрослых появляется дилемма, как быть.

Мы регулярно обращаемся за экспертизой в психологический центр, который дает оценки контенту студии. Психологи, как правило, положительно отзываются о наших мультфильмах. Во всем важна мера, и иногда давать «конфету» в виде просмотра анимации бывает просто необходимо. Бывают ситуации, когда родитель либо взорвется, либо включит мультик, и хорошо, когда есть тот мультик, который остановит взрыв. Пишет «Московская перспектива»

Выбор редактора:

• Исследование: пандемия скорректирует темпы роста рынка анимации в России на 2020-2021 годы